Для рыцарей на государственной службе бывает сложно
заниматься делами казначейства. Это происходит потому, что непривычно и
трудно человеку рядовых способностей и возможностей оплачивать расходы
господина и при этом не обидеть никого из служащих в поместье, поселян,
живущих вокруг замка, и крестьян в деревнях. Когда вы думаете только о
соблюдении интересов своего господина, страдают его приближенные, те,
кто внизу. Если же вы стараетесь доставить удовольствие тем, кто внизу, страдают финансы хозяина. Любая крайность порождает проблему. К
тому же не имеет значения, каким ловким и способным может быть воин от
рождения, он все равно подвержен вирусу жадности. В силу этого, если
кто-либо свободно распоряжается финансированием расходов своего
господина, выделяя их персоналу владения и управляя вложением денег, он
может со временем зазнаться и захотеть прославить себя и повысить свой
статус. Тогда он хитроумно присваивает деньги господина, строит
шикарный дом, обставляет его античной мебелью и принимает с щедростью
гостей. Таких казначеев называют вороватыми министрами или
министрами-ворами. И далее, допустим, что кто-нибудь создает новый
свод правил и наставлений, отличный от эталонов прежних поколений. Он
утверждает, что делается это в интересах господина, и не признает, что
новый кодекс создает трудности для всего хозяйства поместья; требует
выполнения непомерных обязанностей от горожан и обременяет крестьян в
деревнях высокими налогами, не думая, как плохо это отразится на
крестьянах в будущем, а руководствуясь сиюминутной выгодой и заботясь
только о немедленном доходе. Он приписками увеличивает по меньшей мере
вдвое число проницательных старцев и чиновников во владении, согласных
с этим, и добивается незаконных повышений окладов и премий в их
учреждениях. Если новый свод законов признают непрофессиональным и
неэффективным, он спишет все на ошибки в переписи вышеупомянутых
старцев и чиновников, укрывшись в их тени, дабы избежать какой-либо
ответственности и осуждения, показывая этим, что не испытывает сам
никакого беспокойства. Деятелей, подобных этому персонажу, называют
министрами-вымогателями. Если же министр вороват, даже хотя он и
крадет у своего господина и ведет себя неподобающим рыцарю образом,
когда его покарают небеса, и вор будет брошен на произвол судьбы, он
потеряет свою жизнь. Когда такая личность терпит крах, проблема
разрешается - банкрот не может более причинять другим затруднения и
беспокойство, он перестает быть помехой властям или позором нации. Что
же до министра-вымогателя, то он создает проблемы для всех. Потому что
инициирует непоправимые действия, которые реально мешают национальному
правительству, даже если он не преследует цели личного обогащения; тем
не менее его преступление еще тяжелее. Вот почему древние мудрецы
говорили: "Лучше иметь вороватого министра, чем министра-вымогателя". Казалось
бы, для рыцаря не может быть ничего более позорного, чем получить
репутацию вороватого министра, но, исходя из смысла вышеприведенной
цитаты, самое тяжкое преступление - стать министром-вымогателем.
Следовательно, если наказанием для вороватого министра определяют
обезглавливание, для министра-вымогателя карой должно стать
четвертование. Это соответствовало действительности, потому что в
старые времена министры-вымогатели и вороватые министры различались
так, что в народе привыкли говорить: вороватый министр лучше
министра-вымогателя. В наше время министры-вымогатели также поступают
подобно вороватым министрам: стараются создать видимость заботы об
интересах сюзерена, в то время как исподтишка тратят доходы владения на
свои личные нужды. Они министры-вымогатели и вороватые министры в одном
лице одновременно; они просто бандиты. Какого вида наказания
заслуживают подобные преступники? Даже трудно сказать.
